[NIC]Bruno Edge Pass[/NIC][AVA]http://savepic.net/5703414.png[/AVA]

Вот идёт Бруно Эдж Пасс – у него рыжие волосы, мобильный телефон прошлогодней модели и купон на билет в дом-музей По. А ещё он – альтер-эго некого древнеримского бога, но об этом он предпочитает не упоминать при знакомстве.
Бруно нельзя назвать сукиным сыном, он также не имеет права восклицать «мать моя женщина» и угрюмо молчит на вопрос, who is his daddy. У Бруно просто нет родителей – он появился четыреста лет назад практически в таком же виде, в котором существует и поныне, разве что только растительности на теле было поменьше, а вот веснушек побольше. Человек, как известно, развивается до 7 лет. А дальше – что выросло, то выросло. Бруно не расстраивается, что ему нужно делить с кем-то тело – он не знает другой жизни и, по сути, живётся ему хорошо.
Он появился для того, чтоб уберечь этого самого древнеримского бога от сумасшествия – в конечном счете, сам Бруно и стал сумасшествием, тем меньшим злом, что выбрали в результате нехитрых расчётов. И представить сложно кого-то, кто подходит на роль защитника меньше, чем Бруно, однако он со своей ролью справлялся прекрасно. До того дня, когда у Януса, как у Джона Леннона, появился свой личный маньяк. Под горячим мексиканским солнцем кто-то напал на бога и заставил его исчезнуть.
С тех самых пор тело принадлежало Бруно. Впервые за несколько столетий он почувствовал себя нормальным. Ему не понравилось.
Ситуацию нужно было срочно исправить, и они с Гекатой взялись за дело. Бруно не напрасно потратил полчаса в интернете в поисках купона на пятидесятипроцентную скидку в музее Эдгара По: когда след вывел их на коллегу старины Гефеста, Геката подключила к розетке свой хрустальный шар, разбросила картишки, попила кофе и внимательно рассмотрела гущу… в общем, провернула своё страшное колдунство, присутствовать при котором Бруно было строжайше запрещено. Ха! Да не очень-то и хотелось!
(…замочную скважину она закрыла, окаянная. Ууу, женщины, имя вам – коварство!)
Впрочем, упрекать её не стоило – она вела себя почти по-геройски, не в пример большинству женщин. В этом Янусу можно было позавидовать. Вот ведь, некоторым парам удается сохранять отношения несмотря ни на что - такие мелочи, как расставания, недопонимания, смерть, удар пророческой лопатой или потребность в периодическом потреблении человеческой плоти не могут разрушить настоящую любовь.
В общем, Геката пошаманила и вытащила из волшебной чаши имя, которым бог-кузнец подписывал чеки. Разыскать «Себастьяна Леонгарда» было сложно – чёртов студент разъезжал по Америке, как святая инквизиция – по Европе. Эх, весёлое тогда было время, Гекату едва не сожгли на костре…
Ещё один звонок домой в Пасадену – и из чаши выплывает место, куда Веланда заведёт кривая синусоида судьбы. Правда, ни вам точной даты, ни времени – у Януса с предсказаниями выходило получше, чего уж там. И пришлось Бруно всю неделю сбивать подмётки в музее прародителя ужасов, а поскольку вход туда стоил денег, ещё и искать скидку. Джефф, хранитель музея и единственный его сотрудник, поначалу смотрел на Бруно как на умалишённого (весьма меткое наблюдение, и недалёкое от истины) и даже пытался сдать его полиции. Бруно в ответ назвался ярым поклонником По, прочитал наизусть «Nevermore» и угостил Джеффа печенькой. Обошлось.
Пророчество сработало на второй день февраля, когда в музее показался худощавый тинейджер. Комнаты балтиморского дома обычно пустовали, так что Бруно заметил его сразу – если бы не знал наверняка, как Веланд должен выглядеть, ни за что бы не догадался, что перед ним бог.
Бруно давно обдумывал, как начнёт беседу с тем, кто, возможно, изготовил оружие, запирающее богов в смертной оболочке. Вряд ли он захочет делить информацией о том, кто заказчик. Так что надо было сначала войти к нему в доверие. Бруно знал только один способ подружиться с мужчиной.
Дождавшись, пока Веланд задержится у одного из стендов, Бруно медленно подошёл к нему и остановился в шаге. Сделал вид, будто внимательно читает письма к Вирджинии (кажется, за неделю, проведённую в этом месте, Бруно выучил их наизусть). Засунул руки в карманы, качнулся на пятках. Покосился на бога. И тихо, чтобы Джефф не слышал, сказал:
- Псс, парень. Хочешь немного развлечься?
Заговорщицки подмигнул и протянула ему печеньку.

Отредактировано Janus (2014-08-01 19:32:12)

[NIC]Bruno Edge Pass[/NIC][STA]Сделай паузу - переплыви Стикс![/STA][SGN][/SGN]

Если бы у Бруно было печенье с гашишем, он не стал бы делиться им ни с кем, даже с самим Нептуном. Вместо этого устроил бы себе чаепитие почище, чем было у Алисы - вот вам и "Бруно в стране чудес".
Он послал Веланду один из тех выразительных взглядов, которые означают "не говори ерунды". Взгляд "не говори ерунды" очень напоминал взгляд "кажется, от этого кофе у меня изжога", к тому же его легко было перепутать со взглядом "я должен тебе денег? да я тебя впервые вижу". Но ни кофе, ни денег у Бруно не было, так что оставалось надеяться, что с информацией об артефакте - совсем другая история.
- Призраков не существует, это все знают. Так же как зомби и саентологов. Но если дашь мне двадцатку, я готов надеть на себя простыню и ролики.
Ладно, отвергнутую печеньку он убрал назад в карман.
- Я знаю, кто ты, - Бруно многозначительно подвигал вверх-вниз рыжими бровями. - Можно мне называть тебя Велли? Я Бруно. Бруно Эдж Пасс. Замечательно имя, я его сам придумал - небольшой намёк на Ирландию, нотка аристократичности со средним именем, привкус опасности, а ещё моя фамилия заранее говорит о том, как я отношусь к участию во всяких предприятиях.
Он засунул руки в карманы, качнулся с пятки на носок и обратно и с деланным равнодушием сказал:
- Я слышал, нынче боги начали пропадать, как подростки в "Техасской резне бензопилой". Не боишься, что вот так подойдут к тебе сзади и огреют по затылку зачарованным ломом?
Голос, к которому Бруно не привык прислушиваться - а именно голос разума, - подсказал, что лучше начать издалека и посмотреть, не подмигнет ли удача одним глазом и не сболтнет ли Велунд чего-нибудь лишнего. Хотя за годы своей жизни Бруно успел убедиться, что Удача - госпожа косоватая, и если улыбается, то всегда в неверном направлении. А от его персональной удачи так вообще ни шиша не осталось. Точно Бруно сглазили. (Что было странно, потому что он жил под одной крышей с то, кто несла ответственность за большинство сглазов, проклятий и открытых переломов.) Если бы он в пятницу прошёл под приставной лестницей, чтобы разбить зеркало об чёрную кошку, всё равно так худо не было бы - после смерти... эм, пардон, пропажи Януса дела шли из рук вон плохо.

Отредактировано Janus (2014-06-23 13:48:29)

[NIC]Bruno Edge Pass[/NIC][AVA]http://savepic.net/5563178.png[/AVA]

Любовь Бруно к поэзии ограничивалась песнями AC/DC и Iron Maiden, любовь к чтению - комиксами Marvel, а любовь к еде не ограничивалась ничем.
Он работал слесарем и открывал двери, ключ от которых потеряли. Иногда он закрывал двери. Иногда делал ключи. А иногда отправлялся на комик-кон в костюме Росомахи.
Если бы он выбирал себе имя, оно было бы "Логаном". Но он не выбирал, потому что собственное имя очень ему нравилось, и ни один западноевропейский бог этого не изменит.
- Нет, мы не знакомы, встречаемся впервые. Я-то о тебе наслышан, так что если хочешь уравнять счёт, знай - я козерог (а может быть, овен, я ещё не определился), люблю мексиканскую кухню, прогулки под дождём и бейсбол. Робок, серьёзен, латентный романтик.
Он почесал макушку. Сказать или нет, что в деле замешан один бог с разноцветными глазами?
- Ты же видишь, что я не из вашей братии. А вот мой друг - да. И подруга - тоже. Если задуматься, то в последнее время я узнал чертовски много богов. Некоторые загадки - это не вопросы, на которые нужно найти ответ, а просто мутная данность. Есть вещи, которые существуют, чтобы быть непознанными, - Бруно ухмыльнулся и ткнул на одно из писем под стеклом: - Это не я придумал.
Он отвернулся и теперь смотрел только на Веланда, сказал почти с детской обидой:
- Ничего я не забыл! Мой мозг не способен забывать ничего! Кроме кода сигнализации, пароля, списка покупок и дня рождения моей жены.
Но вернёмся к лому.
- Моего друга - того самого, который из вашей тусовки, ударили по голове занятным артефактом, что тот лом. И нет больше ни бога, ни сил, ни Диснейленда раз в месяц... И раз ты знаешь, что можно сделать с ломом, может, в курсе, кто мог это сделать?
Он наклонился к Веланду и многозначительно добавил:
- Естественно, не бесплатно.
У него с собой было двенадцать долларов. И мятная конфетка.

[NIC]Bruno Edge Pass[/NIC][AVA]http://savepic.net/5563178.png[/AVA]

Бруно недоверчиво прищурился. Он не понимал, издевается ли над ним этот тип или действительно думает, будто тот умеет летать. Но на всякий случай решил обидеться.
- Ты видел у меня за спиной крылья? Нет. Потому что - и в это трудно поверить - я не ангел, не курица из KFC и не прокладка. Не умею я летать. Зато я умею устраивать проблемы. Чёрт, парень, у меня офигенно получается устраивать проблемы. Я хренов магистр Академии Проблем. Ты ведь не хочешь увидеть, насколько крут я в этом?
Он осекся, потому что ситуация принуждала его к вежливости - а это очень жестокая подстава. Бруно нужно было сделать то, что он ненавидел делать. (Нет, не пойти в душ. И не побриться. Хорошо, это было на третьем месте в рейтинге ненависти. Вообще-то на четвёртом, сразу после Николаса Кейджа.) Ему нужно было попросить о помощи.
Но сперва он решил прибегнуть к двум другим аргументам - деньгам и физической силе. Бруно порылся в карманах и достал смятую купюру в двадцать долларов. Демонстративно пошуршал ею и добавил ещё пятёрку.
- Мы можем сблизиться очень быстро, - он сделал шаг вперёд, поигрывая мускулами. Из мускулов он умел двигать только теми, что отвечали за уши.
- Ладно, парень, я понял. Ты из тех, кто никому ничего не даёт за так. Мне просто нужно знать, у кого руки растут достаточно прямо, чтобы сделать такую занятную вещицу. Этот умелец наверняка в курсе, как вернуть моджо моему другу - а это всё, что сейчас меня волнует. Потом мой приятель, возможно, захочет отомстить, но это уже совсем не моё дело. Да и мститель из него хреновый. Так что никто не останется в накладе. Особенно ты.
Он сделал ещё один шаг, с самым что ни на есть грозным видом зажимая Веланда между творчеством Эдгара Алана и собственной внушительностью.