Несмотря на явное неодобрение со стороны Макоши, отыскать Локи славянская чета ему помогла. Оставалась самая малость – до него добраться. Это чертовски раздражает, когда на пустячное, секундное дело вдруг приходится тратить много времени и усилий. Но Один был терпелив. Простившись с гостями, он сделал звонок вниз и попросил забронировать для него билет на ближайший прямой рейс до Британских островов и заказать такси до аэропорта. Вылететь оказалось возможным не раньше, чем через семь часов. Этим временем Один распорядился очень по-человечески: завалился на кровать и завернулся в одеяло.

Перелет тянулся долго, переезд до Кармартена – не многим быстрее. Наконец, автомобиль проехал по мосту через Тауи, миновал линию невысоких домишек и нырнул в паутину улиц, оставляя вдалеке руины Кармартенского замка. К тому моменту, как Всеотец добрался до места, небо над городом уже просветлело, но солнце еще не взошло. Снег покрывал землю и здесь, однако воздух, несмотря на ранний час, был заметно теплее, чем в Швеции. Расплатившись с таксистом, Один поднялся на крыльцо букинистического магазинчика и осмотрел дверь. Сигнализации не было, а замок он просто вскрыл – всегда знал, что однажды человеческие навыки ему пригодятся.

Без света внутри было мрачновато: помещение, с точки зрения Одина, оказалось небольшим и довольно захламленным, как и большинство букинистических лавок. Пахло деревом, старой бумагой и чернилами. Ничего выдающегося. По счастью, посетителей в это время в лавке быть не могло – никто не путался под ногами и не мешал осмотреться.

Отсутствие божественных сил, помимо невозможности мгновенных перемещений, имело еще одно неприятное последствие: Вотан не мог почувствовать присутствия того, кого искал, и, соответственно, не был уверен, что застанет Локи здесь в такой час или что он еще вообще не смылся отсюда за тридевять земель. В этом смысле продвигаться приходилось на ощупь. Впрочем, Лофту всегда нравились такие шутки «с переодеванием», поэтому ничего принципиально нового Один в нынешней ситуации не усматривал. Кроме собственной божественной несостоятельности, которая грозила обернуться для него существенными неприятностями. Отношения с Локи были традиционно напряженными почти у всех представителей скандинавского пантеона – и не без оснований. Однако Один придерживался мнения, что если Лодур не причастен к его проблеме, то они сумеют разойтись мирно. А если причастен… Всадить ему нож в спину, выскочив из-за книжного стеллажа – для Локи это было бы слишком просто и слишком скучно, чтобы Свафнир мог всерьез опасаться такого варианта развития событий.

Пройдя вглубь торгового зала, он увидел узкий коридорчик с двумя дверями и попробовал первую.

Локи как будто знал, что он придет. Или действительно знал?

Услышав знакомый тон, Один на мгновение задержал ладонь на ручке двери. Если принять за аксиому, что Лофт всегда лжет, то за дверью могло оказаться что угодно, вплоть до его гипотетического таинственного союзника или черной дыры в миниатюре, но как бы коварен ни был Локи, он не мог врать непрерывно и по любому мелочному поводу. Альфедр отпустил дверную ручку и повернулся к богу лжи.

– Для тебя самое место.

Разумеется, Лодур не мог обойтись без своих традиционных издевательски наглых речей – особенно теперь, когда наверняка ощущал свою полную безнаказанность. Но это пока.

Сделав два шага от двери, но не приблизившись к родственнику, Один остановился напротив него. Как вышло, что Локи сразу его узнал? Семейная проницательность или достоверное знание? От того, какой из вариантов он выберет за основу, зависело, как строить разговор дальше, но чутье подсказывало Одину, что итог все равно будет одинаков. В конце концов, он знал Лодура не первый день. Точно так же, как и эти насмешливые интонации и глумливую ухмылку. Только сегодня она выглядела особенно довольной: Лофт сиял, как тщательно начищенный пятак. Нельзя сказать, чтобы его радость была Одину совсем уж непонятна, но подобная откровенность в проявлении злорадства бывает чревата последствиями. Правда, Локи в принципе всегда исхитрялся существовать исключительно во Вселенной под названием «Здесь и Сейчас». И как только до сих пор живой?..

Почувствовав извечно возникавшее в присутствии бога лжи желание поставить его на место, Свафнир напомнил себе, что в разговоре с этим прохвостом лишние эмоции еще никогда и никому не помогали, и благополучно вернулся к внутреннему состоянию ледяной глыбы. Он знал, на что идет, когда принимал решение поговорить с Локи, и, раз уж диалог завязался, не след собственноручно обрывать его в зародыше. Впрочем, излишне продлевать беседу и долго ходить вокруг да около Один тоже не собирался.

– Твоих рук дело? – в лоб спросил он.

На внятный ответ можно даже не рассчитывать, но иногда его отсутствие уже само по себе может считаться ответом.

Локи кривлялся и паясничал в своей излюбленной манере. Ужимки Лофта ни о чем не говорили сами по себе – они были неотъемлемой частью его природы – но пищу для размышлений благодаря им Всеотец уже получил. Версия, что Лодур не причастен к делу, добавила пару очков. На основании увиденного Один вывел для себя две гипотезы: Локи знает и Локи не причастен к этому напрямую. Хотя с этого засранца станется просто потянуть время ради собственного удовольствия. Однако этот вариант был для Одина не в меру пессимистичен, и потому верховный бог – проклятье! – посчитал за лучшее пока его отбросить.

Помещение залил теплый свет, вынуждая Свафнира на мгновение опустить веки. Неудобно быть человеком: любая мелочь может стать роковой. Но пока их общение протекало на удивление мирно. Локи даже проявил себя гостеприимным хозяином, выставив на стол две бутылки местного пива – правда, у Одина не было уверенности, что он хочет воспользоваться гостеприимством сородича, которому он не доверял ни на йоту.

– Ты знаешь, зачем я пришел к тебе, – не спеша садиться, сказал Альфедр. – Мне нужна информация. Кто и как.

Все остальное – мелочи, которые Одина мало интересовали. Если он будет знать ответ на первые два вопроса, то со всем прочим разберется сам. Если бы только у него были эти ответы…

Всеотец сложил руки за спиной и отвернулся от Локи к книжным полкам, разглядывая их содержимое. Подставлять спину Лодуру – большая неосторожность, но он уже допустил более серьезную, просто заявившись сюда, а этот маленький жест соответствовал тому, что Один собирался сказать.

– В мире есть не так много богов, способных скрывать от других свою божественную сущность. – И – какое потрясающее совпадение – Локи был одним из них. – Но я знаю тебя, Лофт. Если бы это был ты, твой триумф не был бы полным до тех пор, пока ты не сообщишь мне лично о своих достижениях.

Один повернулся к родственнику. Да, это могло быть аргументом. Локи, которого он знал, не упустил бы случая поглумиться над ним – разве что он затеял более крупномасштабную игру, выходящую далеко за рамки привычной забавы под названием «доконай свой пантеон». Вот это было бы по-настоящему скверно – учитывая страсть Лофта к приближению конца света. Что ни говори, а его фантазии здоровыми не назовешь.

Отредактировано Odin (2014-07-06 10:30:51)