Время действия: Вечерело
Участники: Гамаюн, Велес.
Место событий: Дом Власа и Мокоши в дремучем лесу.
Описание: Не любил Велес туземцев. А особенно, когда они распускали руки в его землях. И очень зря, поднялась чья-то рука на вещую птицу Гамаюн.
А если совсем коротко: плюсы связей в среде медведей.
(VII век н.э) Медведь и пташка
Страница: 1
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться12014-07-04 01:13:13
Поделиться22014-07-04 01:13:40
Для чужеземцев на их земле, как медом намазано было. Все лезли и лезли ироды, то интересно, то украсть что захотят, то свататься к какой девке придут, или наоборот, своих предлагают. Перун тот, только рад, все ждет поди, куда свою деваху из дому сплавить, пока она пол Руси не разнесла.
Велес к этому относился по-другому. Прямо противоположно, даже можно сказать, потому что все эти засланцы поперек горла уж сидели у Хозяина дорог. И Русичи то, только рады дряни всякой нахвататься заморской, а потом ходят и хвастаются. Да эти дикари моются раз в столетие, нече русскому мужику с ними дружбу водить. Поэтому, в леса туземцам заходить не разрешалось. Там уж Влас вдоволь измывался над ними, путая и водя кругами, пока Мокошь не замечала это, и не заводила любимую шарманку о его дремучести и ворчливости. Женщина.
Но вот что точно Велес стерпеть не мог, когда эти ироды, еще и обижали его подопечных. Это еще хуже, чем разбудить медведя посреди зимы, тот ж только сожрет, этот еще долго будет учить уму и разуму. Ногами.
Как и любая история, эта начиналась с утра. Вообще то происходила она вечером, но началась еще тогда, когда Влас вышел на привычный ему обход земель. Хорс уже с утра пораньше, как и следовало солнцу, вышел на небосвод, согревая землю, а Хозяин Дорог занялся осмотром полей, в скором времени люди должны были собирать урожай, и Велес не мог позволить им голодать зимой, из-за его невнимательности. Его ж Мать со света тогда сживет, после добрых даров в их дом, оставить народ без хлеба и солений. Но не закончил он и половины работы, как почувствовал неладное. Нет, рядом никто не портил воздух, благо медвежью шкуру пока он не примерял, так что и люди больше не бежали с криками за вилами. Неладное пришло с чужой болью и мольбой, складываясь в тонкий, красивый голос. Песни любили многие, но чувствовал Велес не всех. И если в песне после трех слов не встречалось ругательное слово, это была не жена.
Гамаюн Влас обнаружил около своего дома. Живую, и как правило этому должны были порадоваться те, кто посмел поднять руку на вещую птицу. Возможно, им еще будет что поднимать. Другой рукой. Правда тут и самому Богу не по себе стало. Единственная женщина с которой он общался ушла повитухой в соседнюю деревню, а Гамаюн с одной стороны и девушка, а с дугой стороны птица. Влас решил не искать себе сложных путей и подойти со второй стороны, все же только со зверьем то он и находил общий язык.
- Кто ж тебя так прихватил, милая? – Влас присел рядом с Гамаюн, бережно осматривая поврежденные крылья. А вот Мать бы здесь сейчас пригодилась. Велес зашептал над ранами, следя за хрупкими полыми косточкам крыльев, - какая тварь заморская? – конечно, могли бы и свои. Но, свои знали, что за каждым существом и зверьем присматривает Велес. И предположительно, они знали, что в особо плохом настроение он мог и порчу наслать, и голову отгрызть, или все одновременно, для надежность. Да и потом, кто ж из их “дружной” семьи, на своих нападать будет? Нет, это дело пресекалось, даже тем же Перуном, гнойники ему на локти, но это дружинник молодец. Это держит своих в узде, в чертогах Прави.
Поделиться32014-07-09 13:32:15
Знать о том, что будет происходить, и иметь возможность предотвратить происходящее, к сожалению, не одно и то же.
Гамаюн знала, что ей не стоило вылетать в тот день, знала, что есть на свете люди, не одарённые мозгами, знала, что не нужно отвлекаться, пролетая через опушку леса.
Знать знала, но всё равно полетела. Потому что она - Хумайя, потому что взыграло: "Я, между прочим, птица вещая, могу со всем справиться", потому что была уверена, она, Гамаюн, сильнее и хитрее любых обстоятельств, и уж точно ни на что не отвлечётся, пролетая над группой недружелюбно настроенных личностей, у которых были лук, стрелы и куча свободного времени.
Силы пророчества у Хумай оказалось куда больше, чем силы умственных способностей и чувства самосохранения. Гамаюн, напевая под нос какую-то торжествующую песню собственного сочинения, почти уже пролетела над опушкой, упрямо игнорируя окрики людей снизу, когда чуть не наткнулась на какую-то мелкую птаху, вылетевшую с сумасшедшей скоростью откуда-то сбоку.
Помня о том, что отвлекаться ни в коем случае нельзя, Хумайя осторожно облетела пичугу, ругнувшись сквозь зубы на птичью соображалку неожиданного препятствия, когда с крыла того самого препятствия от затрачиваемых птицей усилий вылетело пёрышко. Оно завертелось в воздухе, пометалось, подгоняемое ветром, и будто целенаправленно ударилось прямо в нос Хумай. Та, уже расслабившись от того, что почти преодолела опушку, не ожидая такой подлости, зажмурилась и чихнула как раз в тот момент, когда несколько мужчин внизу, как по команде, спустили тетиву. Одна стрела вонзилась в крыло и засела в нём, пара других задела, оцарапав.
Гамаюн вскрикнула, ухнула вниз, но удержалась в воздухе, жалея, что не может сейчас наслать хорошую бурю на мерзавцев, у которых так не вовремя проснулся охотничий инстинкт.
Кое-как перелетев опасную опушку, Гамаюн укрылась в ветвях деревьев, собираясь с мыслями. Одна она точно не справится: если царапины заживут сами, то вот стрелу Хумай не вытащит, тут нужны человеческие цепкие пальцы, но людям вещая птица не доверяла, вот если бы где-нибудь неподалёку оказался бог… Она огляделась, поморщившись от пронзившей крылья боли, пытаясь сообразить, где она находится и в какую сторону ей двигаться. Сориентировавшись, Гамаюн с радостью поняла, что может добраться до жилища Макоши и Велеса, вот кто восстановит её повреждённые крылья.
Хумайя тяжело взлетела, направляясь к дому богов. Она постаралась не думать о происходящем, не узнавать, что будет дальше, а решила воспринимать всё как приключение, которых она всегда жаждала.
Добравшись, Гамаюн обнаружила, что хозяев дома нет. Вещая птица нахмурилась, но не поддалась искушению узнать, когда они вернутся, раз решила играть в неизвестность, нужно играть. Вместо этого, Хумай запела, вкладывая в песню призыв о помощи и надеясь, что её услышат.
Услышал Велес.
Гамаюн показала подошедшему богу засевшую в крыле стрелу:
- Спасибо, - она благодарно улыбнулась.
Вопрос Велеса застал Хумайю врасплох, она же решила не использовать пророчества, как отвечать? Вещая птица попыталась включить логику.
- Не русичи, кочевники. Решили поохотиться, вон там, - Гамаюн кивнула в сторону, откуда прилетела, - а тут я подвернулась.
Интересно, Велес сразу убьёт тех, кто без его ведома по лесам шастает и зверей убивает, или сначала помучает?
Поделиться42014-07-24 22:25:38
Поохотиться значит решили. Нет, это они конечно зря.
Весел вспомнил про Девану, при всей его общей злобности, хуже злой женщины не может быть даже мишка размером с коня. А Девана была той еще инаковоспитаной девчиной. Аж сам Перун ее утихомирить не мог, правда у него со всеми бабами какая-то чертовщина творилась, конечно. Зато у Власа все ясно понятно, получил горшком по башке, значит Мокошь слегка не в духе, а там уже можно варьировать ее настрой в зависимости от степени тяжести увечий.
- А разве ты не можешь узнать, ну, - Бог замолчал, думая не обидится и пташка на замечание про способности. А мало ли, авось она падая еще и головой ударилась, забыла как ведать? Влас то мог спросить, в нем заграничного такта было так же много, как доброты в Мокоши, то есть там кот может и плакал, но весьма закалённый котяра. Не может, так не может, найти в лесах их будет совсем не сложно. Стыдно признаваться, но Влас даже как то приободрился, кто ж из богов не любит свежую кровь?
Крыло у Гамаюн должно было уже зажить. Нет, летать ей Влас бы не советовал, пока всякие ироды еще с луками в руках, а не задницах ходят, но зато боль бы больше не зудела. Стрелу он выкидывать не стал, как доказательство, которое, впрочем, Велесу было и не нужно, ну и орудие мести, которое можно вручить пташке, ради успокоения светлой души, кровавыми жертвами. А потом поесть, конечно же.
Мимо, что-то щебеча на только им известном языке пробежали дочки. Влас задумчиво почесал бороду, размышляя разумно ли оставлять их одних дома. С одной стороны, люди сюда захаживали редко, с другой, вероятность оставалась, а детки были не из той породы, что с радостным улюлюканьем бросались к первому встречному. Они безусловно были милы и невинны, как полевые ромашки, но как ни как родственные связи давали о себе знать. Недоля уже уморила первого несчастного, и судя по ее лицу, была жуть как довольна. Что ж, возможно охрана человечества в лице хромого волка будет достаточно. Наказав им не трогать полотна матери, оружие отца, сидеть и пожалуйста только дышите, не двигайтесь лучше вообще, и тому подобное, Влас вручил им в руки по кролику и кошке, игрушечных, он же не изверг, и свалил. К слову отцом года он тоже не считался, хотя и любил своих детей, не в пример многим коллегам.
Влас вздохнул для вида, расправил плечи для более улучшенного вида, и обратился. Без лишнего шума и пыли, чтобы не пугать хрупкую натуру Гамаюн, она как ни как птица высокого полета, во всех смыслах. На смену рубахи и шароварам, пришла густая темная шерсть, да острые когти, довольно зарывающиеся в сочную траву под широкими лапами. Медведь легко встряхнулся, разминая новый косточки, и довольно оскалился. Ладно, зрелище так себе, зато от всей души. Согнув передние лапы, зверь пригнулся, чтобы Гамаюн было легче забраться на него. По его скромному мнению, мало было людей, да и Богов, кто отказался бы покататься на медведе. А уж катания на шее Велеса в этих краях и вовсе были на первом месте, особенно у жены.
- Держись пташка… Хм… чем-нибудь. Будет весело, - пообещал скотий бог, выпрямляясь на четырех лапах и припускаясь вперед, легко продираясь сквозь бурьяны, послушно открывающие им дорогу.
Страница: 1
