Холодный зимний вечер был посвящён репетиции перед выступлением на каком-то празднике. Гамаюн не запомнила, да и не стремилась запомнить повод: то ли запоздавшее празднование Нового Года, то ли чересчур раннее дня города, то ли вообще чей-то День Рождения. Главное, Изабелла Юрьевна попросила Севастьяна Григорьевича составить ей компанию, а тот, к её радости, согласился. Хумай переложила организационные моменты на Посвиста, сама же взяла на себя всё самое сложное – подобрала репертуар и предвкушала великолепное выступление.

***Папаяни запела, улыбнувшись Соловью, наслаждаясь звучанием своего голоса в дуэте. Единение душ, рассыпавшаяся по залу бриллиантами мелодия, игра света в хрустальной люстре – настоящее удовольствие. Разве можно не любить и не ценить те мгновения, когда своя жизнь и жизнь созданного образа переплетаются замысловатым узором невесомого кружева со звуками фортепьяно, кружащими нотами и восторженным океаном аплодисментов?
Хотя сейчас Хумайе было даже не слишком важно, что зал пустовал, зрителей пока не пускали, а случайных прохожих убедительно просили оставаться прохожими, Гамаюн пела для собственного удовольствия и для Посвиста, этого было достаточно. А свою порцию признания они ещё получат, выступление состоится уже через несколько дней.

Репетиция проходила чудесно. Изабелла Юрьевна подала руку Соловью, чтобы заполнить проигрыш парой квадратов вальса, вновь запела, но вдруг запнулась и, резко остановившись, замолкла на полуслове.
Внимательно посмотрев Посвисту в глаза, она по-птичьи склонила голову сначала на одну сторону, потом на другую, подняла взгляд к потолку, закрыла глаза и глубоко вздохнула, прислушиваясь к своим ощущениям, продолжая сжимать его руку, - так было легче сосредоточиться на увиденном.

С тех пор, как люди потеряли веру в птицу счастья, пророческие картинки стали появляться гораздо реже, а когда Гамаюн обрела человеческое тело, из арсенала предсказаний и вовсе остались лишь хорошая интуиция, редкие вещие сны и случайно оброненные пророческие фразы. Сейчас же Хумай ясно увидела перед мысленным взором неприятную сцену, наморщила носик и оглянулась через плечо, укоризненно уставившись куда-то за кулисы. Кажется, репетицию придётся отложить. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, если не предупредить, петь и танцевать ей будет не с кем.

Изабелла Юрьевна вновь перевела взгляд на Посвиста, отпустила его руку и отступила на шаг.
- Сдаётся мне, Севастьян Григорьевич, - спокойным, даже несколько скучающим тоном начала Хумайя, неторопливо заправила прядь волос за ухо и сложила руки на груди, - какой-то урод решил Ваши мозги по кулисам размазать. Очень не вовремя. Сегодня за уборщицу Вера Павловна, а у неё спину прихватило, нагибаться сложно. Пожалейте пожилую женщину, сделайте одолжение, Вы уж постарайтесь не сильно забрызгать пол кровью убийцы, хорошо?
В том, что Соловьёв справится с внезапно возникшим недоразумением, она даже не сомневалась, потому не стала в красках расписывать всё, что увидела. Если что-то необходимо, он и сам у неё уточнит.

Отредактировано Gamayun (2014-07-12 18:32:04)