[AVA]http://s2.uploads.ru/vaqXB.png[/AVA] Хорошо везде где нас нет. Так думаю многие пока не понимают, что там где их нет на самом деле все плохо. Либо Клио обладала особой энергетикой, которая накрывала прежнее место обитания темным куполом и проклятием семи лет неудач. В прочем, если не кривить душой, события, разной степени значимости (это могли быть События, кое-что-серьезное и "ай, да пустяк, само рассосется") приследовали музу как шлейф. Нет, она ни в коем случае не жаловалась! Просто только что разобравшись с "Кражей тысячелетия" на другом конце света, муза понадеялась, что приземлив свою прекрасную во всех отношениях пятую точку на мягкое кресло на колесиках в своем заставленном книгах кабинете в аукционном доме, что действительно больше напоминал библиотеку сумасшедшего ученого, нежели эксперта-оценщика, так она сможет отдохнуть. Не тут то было. Клио действительно уселась в кресло, пару раз на нем покрутившись, обозревая свои владения на предмет того, не трогал ли никто ее сокровища. Все было на своих местах - многочисленные издания по искусству опирались на диковинные вещицы, найденные когда-то музой в "любительских" раскопках и присвоенных пока музейные работники о них не прознали. Да-да, был за ней такой грешок, а особенно слабость перед предметами из ее молодости.  К слову об этом, на ряду с современными изданиями нет-нет да может попасться один из ее личных дневников. Тех самых, которым было положено храниться в ином месте, куда вход смертным закрыт. Но Клио была склонна еще и ностальгировать, а посему любила смотреть на древнегреческие каракули, что выскользали из-под ее руки.
Но все это велось к тому, что в тот момент когда мир должен был стать идеальным во всех отношениях, а история с кадуцеем Гермеса сойти на "нет" и остаться где-то в прошлом, по внутренней связи ей навязчиво напомнили о посетителе. Клио банально потеряла дар речи. Что, как известно, порядочным и заправдашним музам не свойственно. Она напрягла свою память, смахивая всякие воспоминания о приключениях в Норвегии, а ей разве что не потребовалось там ползти по вентиляционным шахтам (а собственно зачем, когда она может переместиться) и постараться выстроить картину того, что было до экстренного перелета в Осло. Русские торги, что прошли удивительно успешно, но Нэш попросила больше не ставить ее на них, прикрываясь корочками и тем, что ее специализация и страть куда более древние народности и культуры, нежели славяне, доктор Лоуренс и его умопомрочительная находка. Муза прикрыла глаза, сраженная тем, что позволила себе напрочь забыть о искусно выполненной части головного убора фараонов. В тот день ее руки чесались от нетерпения, чтобы урей попал к ней и она смогла по достоинство его оценить, а главное ответить на мучавший человека его нашедшего вопрос - почему такое необычное изображение. И наравне с осознанием того, что муза поступила не профессионально, в голове словно от души украшенное неоновыми лампочками вспыхнуло имя этого самого человека нашедшего артефакт. Соломон Ромеро.  Не знать кем он был, это как если бы Клио призналась, что никогда не пыталась писать стихи (пыталась, но выходили они еще более паскудными чем у Эрато). О Соле говорили много и чтобы не говорили заставляло все внутри музы сжиматься. Такое, признаться, было не часто. В первый раз году эдак 336 до нашей эры, когда на престол взошел Александр. Тогда как говорится всех муз крыло не по-детски. И особенности ее - музу истории. В данном же случае, Клио готова была самолично сесть и написать многотомную биографию охотника за древностями, не прибегая к красочным услугам старшего братца.
Нэш, напуская на себя приветливо-профессиональную улыбку - одну из лучших в ее арсенале - чуть разгладила складки на свободной белой блузе с едва заметным узором и небрежно (только с виду) заправленной в укороченные брюки, разгребла завалы на столе и готова была к обороне. И тогда появился он. Соломон Ромеро не просто вошел в ее небольшой кабинет, а буквально наполнил его всем самим. В буквальном смысле этого слова и даже не столько из-за роста и своего телосложения сколько из-за энергии. Проводя большую часть своей божественной жизни с людьми, Клио была удивительно тонко настроена на ощущение энергетики. Да что там! Силы вдохновения по разному ощущались на людях и богах. Ей нужно было сразу понять, что все истории, которые до нее доходили, не могли быть настолько хороши для простого человека, но... Как бы она не пыталась определить кто перед ней - у нее не вышло.
Улыбка на ее лице стала еще шире, когда мужчина, присевший на ее (!) стол, подумал что Нэш это мужчина. Да, что за дискриминация такая? Это било по самолюбию и ее репутации стремительно и прочно выросшей в этих кругах. Александра Нэш пыталась побывать везде где только можно, чтобы ее узнавали, уважали и любили. Ну, а какая женщина в здравом уме не хотела бы чтобы ее любили и приэтом получать подпитку для своих сил?
- Конечно! Непременно вам помогу, - поспешно проговорила она, пронзительно на него взглянув, муза вспархнула со стула и начала прохаживаться по кабинету, переставляя книги и двигая два небольших кресла, предназначенных для переговоров возле стола, на котором обычно Александра наглядно показывала выводы своего заключения. Она обернулась к охотнику за древностями, который не казался столь самоуверенным, а был больше удивлен ее поступком. - Что же вы сидите? Вы же мастер по поискам, так найдите этого загадочного мистера.
Клио выдержала паузу и продолжила:
- Нэш. Александра Нэш. Но так и быть, называйте меня Алекс.
Музовская гордость была задета. И как-то резко перехотелось писать биографию Соламона. Даже короткий биографический отчерт.
А ее Клио напрягало то, что она не знала кто перед ней на самом деле.

[AVA]http://s2.uploads.ru/vaqXB.png[/AVA] Муза вспыхнула, но постаралась взять себя в руки. Фигурально.
Вид у Ромеро был самодовольный. Она знала этот типаж уверенных в себе мужчин, будто море им было по колено. Но в данном случае раздражение от простой истины быстро улеглось. То как хлестала в кабинете энергия, растекаясь солнечным светом и ощущавшаяся, словно патока, становилось ясно – Солу море было если не по колено, то хотя бы по пояс.
- Обычное заблуждение, - отмахнулась она, открыто улыбнувшись и пытаясь обмануть и его и себя, что обидой тут и не пахло. – Лет пять назад все считали, что меня прислал «мой отец», на собрание анонимных историков. Некоторым клиентам до сих пор некомфортно иметь со мной дело, но вы пришли слушать не о моих проблемах.
Муза отложила стопку книг, за которыми до этого искала свое мужское эго и присела на подлокотник кресла, закинув ногу на ногу и наклонив немного в бок голову. Атмосфера вмиг впитала в себя не формальность, с которой они начали беседу, и Клио хотела бы продолжить в том же духе. И естественно он понял, с кем связался, хотя так и не догадался, кто же она такая. Музы всегда больше тянулись к людям и жить исключительно рядом с ними, чтобы направлять их, наставлять на путь свершений, создавать мифотворцев и вести этот мир по пути… прогресса. (Клио почти передернуло от этого слова). Из этой близости к людям, муза могла узнать даже не всех греческих богов. Она узнала бы олимпийцев, в каком виде они не приди, и кое-кого из царства Аида, и то это был ограниченный круг богов, с которым ее тесно связывали события прошлого. Боги ее интересовали только в тот миг, когда были агитаторами изменений в жизни людей. Что же касается остальных пантеонов – Клио была везде и всюду, но умело избегала встреч, а если не избегала – находила очередное приключение (о некоторых лучше было потомкам не рассказывать). Не мудрено, что глядя на Сола и за его уверенным шагам пересекающими небольшой кабинет, муза не имела ни малейшего понятия кто он. Если бы были даны несколько подсказок, то их закромов ее памяти она смогла выцепить нужный ответ.
- Профессор Лоуренс ученый, отсюда его антимеркантильные настроения, - высказала она очевидное. Если бы не эта двойная жизнь, она сама была бы ярым представителем энтузиаста-альтруиста. Но такое поведение – счетов не оплатит, как и не позволит Нэш заниматься раскопками. Современный мир был жесток ко всем, и создавалось впечатление, что силы Вселенной направлены против людей и богов, считая, что им слишком долго жилось праздно и легко. Муза бы поспорила, сославшись на все года, когда еретиков (язычников и инакомыслящих, собранных под одну гребенку) наказывали за суждения. Страдали все. Особенно те, кто стремился научно объяснить строение мира. Но к делу это не относилось, из-за чего приятная улыбка так и не сошла с лица Александры. Все ли столько страстно относятся к своему занятию, как Ромеро и она? Пламенная речь завораживала. Голос мужчины отгонял от Клио остатки напряжения от неизвестности: - Я бы не смогла принять ничью сторону в вашем споре. История – моя жизнь. Факты, не преломленные временем и людскими пересудами, значат больше чем все остальное. Напоминание всем вокруг о том, что время и история – циклична – приносит мне удовольствие. Более того, забывать о прошлом, на мой взгляд, трусливо и грешно.
Она сделала паузу и одарила на этот раз Сола лукавой улыбкой, пожав плечами:
- И при этом именно я ставлю ценники на наше прошлое.
Клио поднялась с подлокотника, расчистила столик, чтобы на свободное место чуть погодя положить золотой урей, о котором рано или поздно должна была зайти речь. Перекинув через плечо волосы, муза несколькими движениями собрала их в небрежный хвост, сцепив резинкой, и застыла перед внушающим уважение сейфом. Там под чутким ее присмотром хранились особо ценные предметы старины, которые ждали своего часа на аукционе или, минуя его попасть в руки нового владельца, а были и такие – что еще не скоро явят себя на рынке, например, украшение головного убора фараона.
- Мне польстило, что профессор ко мне обратился. Я редко берусь за экспертизу египетских ювелирных изделий, но эта находка… - замок звонко открылся, предвещая нечто невероятное. «Скажи честно Лоуренс взял тебя на слабо, и вызов был принят». Аккуратно, с трепетом муза перехватила украшение инкрустированное гранитом, сердоликом, бирюзой и ляпис-лазурью, – …вызывает больше вопросов, чем ответов. Вы бы ведь тоже не стали задавать вопросы, будь с уреем все в порядке. Меня тоже насторожило изображение. Традиционно изображалась кобра, богиня Уаджит, насколько мне не изменяет память – покровительница Нижнего Египта. А это… Апоп. Что лишает смысла всю божественную подоплеку о том, что повелитель обоих земель был якобы сыном богом солнца.
«Хотя, черт их разберет, этих египтян… да и Зевс по молодости наклепал детей, сразу же о них забыв».

[AVA]http://cdn2-b.examiner.com/sites/default/files/styles/square_thumb_medium/hash/25/53/1357524615_4366_LF.jpg[/AVA] - Не воспринимайте мои слова в штыки, Сол, - муза поудобней устроилась в кресле, откидываясь на спинку и кидала заинтересованные взгляды с урея на мужчину. Пусть история египетских богов была куда длинней чем жизнь ее пантеона, но это не значило, что она ничего не смыслила и не знала. Со столь тесными связями с матерью, Клио впитывала в себя все что только могла. И что не могла тоже. Мифы рождались не на пустом месте. За ними стояли боги и их почитатели. Порой ими и были дети. Их дети. - Есть источники, с которыми невозможно поспорить.
"Например, первоисточники".
Она сцепила руки замком, слушая собеседника. Эту историю Клио знала. Более того каждый здравомыслящий школьник, знал о двух лодках - Манджет и Месктет. И о постоянной борьбе света и тьмы, добра и зла. Этим духом были пропитаны все религии, с которым сталкивалась муза. Просто разный народ раскрашивал все своими красками, дополнял деталями и подслащивал по вкусу. Но все же... все же этот интерес и убежденность в тоне Ромеро, возвращали музу к первоначальному вопросу - "Так кто же ты такой?" Врожденное любопытство,  с тысячелетиями достигшее своего апогея, не могло позволить Клио оставаться в неведении. Она жаждала получить ответы, так же как и разгадать до этого тайну золотого венца. Но вместо прямого вопроса, что так и просился быть заданным, вышло нечто иное:
- Прекрасный миф... Один из моих любимых, - она постаралась произнести "миф" так, чтобы было ясно, что она знает истину, знает, что так и было. Ведь не могло быть иначе. Да люди любили преувеличивать, но главную суть они все равно улавливали. - Ммм... - она прикрыла глаза, силясь вспомнить и процитировать: - "Вознесся Ра, пали враги! Есть Ра, нет тебя, Апоп!" Люди черной земли любили петь хвалебные песни.
И этим поткупали ту, которая восхваляет. И пусть, что дело касалось их богов.
Откинув прочь лирические отступления, Клио живо переключила свое внимание к предмету их беседы. Урей сверкал с ярком солнечном свете, что заглушал силу ламп и, Кронос его побери, было не ясно откуда в Нью-Йорке по среди января столько солнца. Что-то подсказывало - это не с проста, но муза, взволнованная находкой, на такие пустяки попросту не распылялась.
- А в ваших словах и кроется разгадка. Не все люди чисты душой. Могло случиться так, что один многоуважаемый член общества решил, что Апопа оклеветали и возжелал доказать сие всем вокруг. А может, он был тем самым что поднял восстание перед повелителем своим богом солнца Ра, - муза махнула рукой, указывая на стеллажи с книгами. - Все это хранит в себе загадки времен. Но, увы, это настолько удивительная вещь, что ни одна из современных книг не может дать ответа о происхождении украшения. Но...! У меня есть кое-что, что вам понравится, Сол, как ценителю.
"И такому же реликту, как и я".
Перегнувшись через подлокотник, Клио потянула за корешок кожаную папку. Осторожно расправившись с ремешками, не дающими рассыпаться листам с отсканированными древнеегипетскими иероглифами. Хрупкие папирусные листы, были заботливо пристроены в своеобразной библиотеке музы, а до этого они были так же заботливы ее присвоены. Ну, что поделаешь, побочный эффект ее работы.
- Здесь все давольно четко видно, кое-где слабее, но даже со всеми правилами хранения время сильнее чернил, - она неотрывно следила за реакцией Ромеро и под конец, широко улыбнулась. - Но прежде чем мы продолжим... Я не настаиваю на обменом наших досье, но будем, давайте, честными. Терпеть не могу делать вид, что не замечаю всей этой...
"Горы мышц... - едва не выдала муза, но вовремя спохватилась. - Хватит отвлекаться!"
- Игры в божественных шпионов.

[AVA]http://s45.radikal.ru/i107/1408/74/6a05c4225f7b.jpg[/AVA] Еще бы попытка не провалилась, когда в мире не сохранилось никаких упоминаний, что за человек мог последовать культу змеевидного олицетворения зла. Кто в здравом уме, твердой памяти и по доброй воле сочтет себя его приспешником? Клио не могла понять такого. Даже не то чтобы понять, а принять, ведь кому как не ей знать, что в каждой человеческой душе тлеет огонет созидания, а не пажар разрушения. Но в этот момент знающие музу и ее прошлые деяния, могли сказать, что она кривит душой, ведь за набегами, осадами и войнами не было созидания, были только упадок, боль и кровь. Но даже за тиранией колонизаторы несли чистое, доброе, светлое, пусть и навязанное. Нет, муза ни в коем случае никого не оправдывала, она в таких вещах оставалась более чем  третьей, отстраненной и незаинтересованной стороной. Главное, чтобы был результат. Не важно какой и не важно чей. Важен только результат, который повлияет на ход истории. Единственное, что ее когда-то тревожило, так то народ славной Эллады, что даже после стольких столетий вкладывал в создание древнегреческих сюжетов каплю веры и обожания к прошлому.
- Увы, даже мы не в силах вернуться в прошлое, чтобы как следует разузнать подробности, - подтвердила сожаление Соломона и сама муза. Было бы много проще, если бы ее временные манипуляции делали именно так, а не просто притормаживали время для нее одной.  Тогда она, возможно, лопнула бы от гордости, что сама себе может устроить машину времени.
Правда, развить эту заманчивую мысль ей так и не удалось, потому что Ромеро посчитав, что первого представления музе было не достаточно. Клио хотела было для начала впечатлиться. А как иначе? Свет, спецэффекты - все это в купе с высокопарной речью, от которой она подустала за годы восхвалений, создавало воистину мощное зрелище. Но видимо тот факт, что Клио действительно устала, и тот, что греки в плане представления и приветствий были несколько проще заставили ее флегматично подпереть ладонью лицо и вкрадчиво покачать головой.
Ох, уж эти египтяне. Вечно пытаются создать неизгладимое впечатление, прибегая к демонстративному поигрыванию мышц и сил, дарованных их божественным "я". А впрочем погодите, так делали и обычные смертные мужчины, когда Клио вроде бы кидала на них заинтригованные взгляды. Старо как мир это придание... А еще, ну вот честно, это опять задевало за живое. Она так лихо не могла доказать, что является не какой-нибудь захудалой нимфы, что несли за собой только проблемы, а какой-никакой, но богиней. Мелкой, но все же... без нее все встало бы на месте и не было бы ни Страбона, ни Эрмана, ни Бэкона, ни много кого еще, что посвящали свою жизнь служению ей, неприметной музе истории.
- Не сложно догадаться, - она отвела от лица ладонь и одарила Гора улыбкой, - я так кто прививает любовь к минувшему, та, прошлых времен дела вещает потомству. Вторая их аонийских сестер. Клио, муза истории.
А теперь главное держать себя в руках и не закидывать вопросами, как все было во времена, пока ее пантеона не существовало и ни один смертные не преклонялся перед олимпийскими богами и ни один из людей не испивал из Кастальского ключа, что был у подножия горы Парнас. Удивительно как мало ей встречалось египетских богов, хотя все служители ее вдохновляющей силы на заре своей деятельности отправлялись постигать историю, мировоззрение и традиции той древней цивилизации.  Потому она сказала иную глупость:
- Вообще-то сестер было восемь, но греки решили, что для красивого числа, нужно и Каллиопа наградить женским началом.
А в это время воздух явно накалился. Музе стало несколько не по себе, но она не могла (или не хотела) отвести взгляда от Соломона. Хотелось раствориться во времени. Исчезнуть. Ей не нравилось то что происходило, потому что навевало дурные воспоминания... Хотя нет, воспоминания были трепетно-нежными, но послевкусие от них разбивало все на мелкие осколки. Нужно было немедленно возвращаться к вопросу, из-за которого они сегодня здесь собрались.
- Эм... Сол... вернее, Гор... урей, - Клио кашлянула, пытаясь сосредоточиться и прекратить всю эту демонстрацию "просто неплохого управления светом". - Мы раскрывали тайну нескольких тысячелетий. В начале я подумала, что быть может это Махен-та, что было бы куда понятнее ведь попервости сам Ра попутал змею-охранницу со своим злейшим врагом. Но изображения разные. Сомнений не осталось.  Следующее мое предположение - тот самый неизвестный, что усомнился в силах верховного бога Та-Камета.  В вашей же истории был случай, когда народ повернулся против него, разве нет?
Мысли вновь разложились по полочкам. Муза расслабилась, потому что вернулась в ту воду, где разбрасываясь фактами зачастую (читай - всегда) оказывалась права.

В какой-то момент Клио поймала себя на мысли, что ей приятна вся эта ситуация. В кои-то веке можно было поговорить с богом, с которым не нужно играть в прятки и недомолвки. В кои-то веке можно было отречься от все придуманных ролей и легенд, что окутывали ее персону. В кои-то веке можно поделиться знаниями с тем, кто оценит их по достоинству. Клио верила, что все боги тосковали по прошлому, когда каждый из них был на коне, каждому приносили жертвы, и можно было прикрываться толпами жрецов. Тогда их положение невозможно было пошатнуть, если кто-то не покушался разрушить храмы. И все же даже боги забывали о своих корнях. Они помнили сражения и споры, зачастую абсолютно мелкие, помнили и эгоистичные желания, помнили, кому отомстили и гордились этим, но могли забыть о людях, которые превозносили их, обожали.
С официальной частью было покончено, и преисполняемая удовольствием Клио смогла взять себя в руки. Все мысли, что не относились к делу, приходилось отфильтровывать и откладывать в сторону, чтобы дожидались своей очереди. Говорят, счастье, когда ваша работа приносит вам удовлетворение. Что ж это было так, и муза нашла нечто прекрасное во всем этом, хотя на заре своих времен считала, что родители навязали ей сферу ее покровительства. Клио протестовала. До поры до времени и теперь всеми силами пыталась исправить собственные ошибки. Увы, что сделано-то сделано.
- Люди бывают жестоки и нелогичны. Они способны совершать импульсивные, неосознанные поступки, - с грустью в голосе проговорила муза и, взглянув на протянутую Гором руку, накрыла ее своей, плавно поднимаясь с кресла.
Вот так она решила следовать за незнакомым чужим богом солнечного света и неба, который как гром среди ясного неба оказался в ее кабинете и всячески пытался запутать и без того метающиеся мысли. Она надеялась только на то, что это не романтическая прогулка по Дуату с конечной остановкой в Камышевых Полях, на пути к которым будет полоса с препятствиями, и не запланированный полет под облаками. Для начала, музе вовсе не нравилось в подземных царствах и это при том, что обаятельный, мрачный и немногословный Харон перевозит гостей по реке до самых ворот в Аид, а заканчивая все тем, что муза не очень-то жаловала высоту, когда под ногами нет прочной земли. Она просто однажды именно так и развоплотилась. Было не приятно.
Всегда необычно чувствовать, как кто-то тебя перемещает в другое место. Муза прикрыла глаза, чтобы не портить впечатление, какое бы оно в конечном итоге не оказалось, и открыла только в тот момент, когда почувствовала прикосновение к коже раскаленного от солнца воздуха, еще не успевшего остыть с заходом солнца. Они были в храме. Клио боялась пошевельнуться, разрушить ощущения. Ее взгляд жадно впитывая, словно фотографируя все выступы, игры света и тени, фрески, песок под ногами, проносился по стенам, потолку, массивным колоннам и полу. Где бы они ни оказались, ее пленили чары, не насланные богинями, повелителями колдовства и мистических ритуалов. Это была магия времени, истории, Казалось, замри на месте и в твоем воображении перед глазами быстро начнут сменяться картинки, что расскажут о сотворении всей этой земли, всего сущего и людей.
Клио знала это чувство. Так затихала природа перед грозой. Так вершилась судьба. Так настигает восторженное возбуждение. Воздух звенел от нетерпения поведать свои тайны. На настенных фресках, за всеми лотосами и своеобразным изображением людей с головами животных скрывалась истина, которая просилась быть узнанной.
Муза не чувствовала прикосновений египетского бога, настолько была поглощена тем что видела. Ее восхищала то обожание, с которым люди выводили на стенах иероглифы и рисунки, единое целое, накрепко привязавшее к себе прошлое, о котором знали единицы. Но и они уже могли путаться в показаниях. Кончики пальцы царапались о шершавую стену, порхали по древней выцветшей краске. Будь она человеком, ее сердце пропускало бы удары и следом пускалось в безумный неистовый пляс, желая вырваться на свободу. Муза завороженно вслушивалась в слова, которые терялись и впитывались в стены храма.
Что ж… Клио была из тех, кому не везло в любви, зато везло в карты. Тюхе была на стороне музы, тогда как напыщенная дамочка  с золотыми локонами отбило у нее всякое желание восторженно лицезреть всякие романтические проявления. Греческие боги умели бить коварными. И по прошествии времен они либо забывали о содеянных делах, либо ни сколько не раскаивались. Волшебство момента было разрушено, воспоминанием об Афродите и высокомерной нравственностью музы истории. Клио обернулась, так и не решаясь разорвать прикосновение к стене, что рождало в ней единение с тем, что было дороже любых сокровищ и божественных даров.
- Тогда всем стоит опасаться поцелуя, который может разрешить этот мир, - она хотела согласиться, что это была воистину одна из прекраснейших историй, которые она когда-либо слышала. Даже Эрато не могла так пленить и окунуть в созданные ею строки. – Я слышала слишком много рассказов о том, как появился этот мир, как возводились города, как постигались тайны жизни. Хаос и тьма всегда шли рука об руку. Как после свет и тьма. Тебе ли этого не знать, как богу солнца. Я вижу в открытиях обе стороны. Мы постигаем мир и утрачиваем то необычное, что было в него вложено изначально.
Она хотела сказать, что может загадку урея стоит оставить загадкой? Ведь даже богам нужно верить. Просто верить. Иначе, какие они боги?