[AVA]http://i.imgur.com/uzFA7fZ.png[/AVA]
Маленький городок, потерявшийся в центре Юкона. Казалось бы, что сейчас теряться в цивилизации, но тем не менее, Интернет тут все еще медленный и через телефонную линию, связь не идеальная, в общем рай для желающих сгинуть. При въезде в город табличка вежливо сообщает, что население Фаро – 341 человек. Было в 2006 году, сейчас то ли меньше, то ли больше, об этом знают в мэрии, но не утруждаются наносить новые цифры. Кому какое дело, что демография хромает, да и в лучшие годы тут было не больше двух тысяч душ, молодежь так и норовила сбежать подальше от рудников и шахт, навсегда возненавидя упоминания цинка и свинца, которого в этих местах когда-то было вдоволь.
Когда-то, но не сейчас.

С одной стороны город подпирают горы, на которых уже, несмотря на сентябрь, вырисовываются в ярком утреннем солнце блестящие белые шапки снега. Скоро снег придет в долину, засыпет пастбища и поля, завалит дороги, и первые несколько дней превратятся в посиделки по домам, пока коммунальная служба не справится с заносами. Это повторялось из года в год, так что люди уже запасаются провиантом и свечами – обязательно накроется генератор.
С другой стороны Фаро огибает Пелли. Зимой закроют судоходство, хотя мелких рыбаков это не останавливает, как в свое время не останавливало и старателей. О, эти места помнили золотую лихорадку, помнили Клондайк, помнили пришлых авантюристов, желающих заработать побольше. Почти в каждой местной семье есть своя история, так или иначе, связанная с поисками золота. Никого не обошла сия затея, не особо-то умная, если так подумать. Короткое, влажное и душное лето не давало много времени на поиски золотых слитков, которые-то и слитками были лишь в кино. На деле же, это был тот еще труд – стоять по колено в холодной воде и вымывать золотой песок, едва набиравшийся на горку и с трудом окупающий понесенные искателем затраты. Впрочем, нечего кривить душой – были счастливчики, которые нападали на золотые жилы, и вот тут возникала проблема их удержания в своих руках. На что обычно тратилась львиная доля зимы, которую приезжие ненавидели. Долгая, снежная, суровая – вдох обжигает легкие, от чего закашливаешься, кожа обмораживается и покрывается ледяной коростой. Местные легко переносят морозы, спасибо опыту поколений, а вот о гринго такого не скажешь.

Местные с тех самых пор, когда их края наводнили толпы проходимцев, с ужасом вздрагивают, стоит кому-то заикнуться о добыче золота. Ничего кроме цинка и свинца, да и то, запасы изрядно истощились, уйдя глубоко под землю, что совершенно не рентабельно. И лишь старые сопки, разламывающие всю живописность Юкона, напоминают о том, что тут было.

...Фрейя с задумчивым видом сидела в кресле-качалке на веранде небольшого домика, затерянного в стороне от улиц Фаро. Хотя улицы – это громко сказано, здесь была всего лишь одна центральная, и куча маленьких ответвлений, ведущих в никуда, где и терялись фермы, охотничьи угодья. Она привычно начинала свое утро с чашки домашнего кофе, после чего по дороге в клинику брала еще и чудесные пончики с ароматным латте на ланч. Потому, что утро начинается с объезда ферм, и к себе на рабочее место богиня попадет как раз к тому времени.

Она любила этот край. Любила золотую очень, ароматно пахнущую терпкой золотистой листвой, все еще зеленой хвоей и утренними туманами. Любила дымку на вершинах гор, раскрашенную игривыми лучами солнца. Любила то, как уже похрустывает трава под ногами, обещая скорый снег. Любила и снег – ведь он напоминал ей о доме. Могла бы вернуться туда, но тогда ее сразу найдут, а если было то, от чего богиня устала больше всего, так это собственные родственники.
Все родственники.
Иногда Фрейе казалось, что на слишком много себя отдала им, научив колдовству, одарив некоторых даром вельв и благом павших воинов. Собственные приступы ярости отравляли все вокруг, и так было хорошо спрятаться тут, вдали от всего, и жить спокойно, практически отказавшись от божественных благ. Конечно, Фрейя всегда была тщеславна, любила поклонение, ценила это, всегда принимала дары и молитвы, но постепенно ощутила, что это лишь фальшивка. И восхищение в глазах при взгляде на богиню тоже. А сейчас, играя в смертную, Фрейя удивительным образом наслаждалась чистотой и открытостью чувств. Повседневная жизнь даже не отягощала, хотя да, богиня жульничала, давая себе мелкие поблажки.

И все время опасалась, что однажды тишину ее мира, которая окружала ее и грела, что-то да разрушит.

…объехать фермы было не быстрым делом, как правило. Но сегодня Фрейя справилась чуть быстрее, тормознула свой джип у кафейни, где брала те самые вкусные пончики и латте:
- Доброе утро, - она весело улыбнулась стоящему за стойкой хозяину, обвела взглядом клиентуру.
Парочка в углу, влюбленные взгляды, такие же флюиды. Так, с вами все ясно.
Престарелый доктор с медицинским справочником, поднявший глаза и улыбнувшийся в ответ богине.
Хозяйка двух очаровательных лаек кивнула, приветствуя вновь вошедшую.
- Как ваши собачки, Донна?
- Спасибо, Хельга, все прекрасно, никаких побочных эффектов от прививок.
- Отлично, но Джону не забудьте привезти ко мне на осмотр. Если все будет нормально, то мы снимем шину.

- Тебе как обычно?
Восхищенный взгляд Люка, хозяина кофейни, грел и ласкал, напоминая не о такой уж недавней ночи, проведенный с ним.
- Да, - Фрейя оперлась на стойку, чуть подалась вперед и тихо заметила: - И себя заверни, на вечер.
Лицо Люка озарила улыбка, а Фрейя уже отстранилась, с интересом рассматривая парочку. Смелый мальчик для этих мест, руку под юбку девчонке запустил. Вот только любовь у них короткая будет: школа закончится, он останется тут помогать отцу-плотнику, на колледж денег нет, а она упорхнет пробовать себя в роли модели в большой и шумный… ну, допустим, Нью-Йорк. Пройдет все постели, и лет через пять-семь вернется сюда, больная сифилисом и разочарованная в жизни.
Но пока запал неиссякаем, это точно.