Порой Таурт казалось, что она любит своего мужа. Бывали и такие вечера, когда богиня без всякой на то причины чувствовала себя абсолютно счастливой, и вся ее сущность пропитывалась осознанием того, что они с Сетом вполне могут прожить пару неплохих десятков лет, а, возможно и столетий. Обычно в такие моменты мужа рядом не было, а вместе с ним не было причин злиться на него и искренне сожалеть, что Гор ему заодно и язык не оторвал.
Находясь в непосредственной близости с Сетом, Таурт отчетливо понимала, что все в нем ее раздражает. Он даже дышал как-то бесяче, заставляя жену дергаться и бросать на него полные ненависти взгляды.
Вообще, Сутех устраивал Таурт только в одном виде: весь в перевязках и мычащий что-то абсолютно нечленораздельное и невразумительное. Откровенно говоря, богиня так до сих пор и не была уверена, что он ей сказал незадолго до их брака: «Выходи за меня» или же «Сгинь от меня». Первый вариант тешил самолюбие, но второй казался более правдивым и честным.
Сет же, с мрачным видом точащий хопеш, вызывал у богини одно раздражение, которое с каждым новым лязгом только возрастало. Разумнее всего было бы просто встать и уйти. Но разве египтяне когда-либо поступали разумно? Тем более, ее давно уже обуревала жажда устроить скандал. Было бы желание, а причина всегда найдется.
Она ласково приобняла его за плечи, и, приблизив губы к самому уху, заорала:
- Прекрати мусолить эту дрянь, ты меня бесишь!
По мнению Таурт, это - самый простой и надежный способ привлечь внимание мужа.
Им нужно было поговорить. Серьезно, вдумчиво и обстоятельно. Как она любила. Возможно, на этот раз получится прийти к компромиссу. В некоторых вопросах женщина становилась беспробудно наивной, по каким-то странным неведомым причинам пытаясь верить в лучшее. Лучшее не спешило приходить, а худшее – уходить. Как и осознавать свои ошибки, каяться перед женой вообще и всем миром в частности, посыпать голову пеплом и клятвенно обещать больше так не делать. У худшего была весьма коварная физиономия, по которой легко было прочесть все планы страшной мести. Судя по ней, Сет собирался не просто убить Гора в ближайшее время, а множество раз и самыми извращенными способами. Таурт не горела желанием ни знать их, ни, тем более, увидеть в исполнении.
На самом деле она и сама бы с величайшим удовольствием отомстила соколу. Возможно, именно благодаря ему она и нашла мужа, но настолько бракованного, что первое время хотелось то ли плакать, то ли убивать. Плакать Таурт не умела, а убивать без повода ей религия не позволяла. Зато она мастерски устраивала скандалы. И научилась готовить печенье, от идеи с которым (с большим сожалением, но все же) пришлось отказаться. Однако в мире было полно других ядов, и волею судеб богиня раздобыла подходящий. Осталось только дождаться подходящего момента. Ради всеобщего блага и во имя добра.
- Сет. Нам нужно серьезно поговорить, - тоном, не предвещающим ничего хорошего, начала женщина, убедившись, что все-таки завладела какой-то крупицей божественного внимания мужа.
Вообще, серьезный разговор был еще вчера. И неделю назад. И месяцем ранее. И вообще всегда. Отдачи не было никакой. И Таурт злилась. И кидалась вазами. Это помогало, но ненадолго. Кажется, ей необходим специальный полезный человек, способный выслушивать все жалобы о тяжелой семейной жизни с алкоголиком, бабником, извращенцем, да и вообще самым настоящим всемирным злом.
[AVA]http://i6.pixs.ru/storage/6/5/3/ppvkmec616_1689180_13302653.jpg[/AVA]

Таурт вздрогнула и лишь на мгновение прикрыла глаза, когда холодный металл прикоснулся к ее коже. Каждый раз ей казалось, что она находится наедине с опасным хищником, готовым броситься на жертву в ту же секунду, как только почувствует ее страх. И все же не прекращала попыток облагоразумить мужа, разбудить в нем чувства, хотя бы отдаленно похожие на совесть, честь, благоразумие. Хотя давно уже поняла, что это бесполезно, столь же глупо, как кричать на надвигающийся тайфун в надежде, что он устыдится и, если не исчезнет, то развернется и понесет свои разрушения в другую, противоположную сторону.
Богиня была упрямой. Очень упрямой. Упрямство боролось со здравым смыслом, раз за разом одерживая сокрушительную победу. Женщина знала, что ей давно следовало уйти, еще тогда, когда Сет заново научился самостоятельно ходить. Существование рядом с ним отравляло ей не только жизнь, но и душу. Ненавидеть было просто. Гораздо сложнее любить того, кого должна ненавидеть. Который сделал все, чтобы его ненавидели.
– И ты ошибся, – Таурт в который раз подавила в себе желание впиться ногтями в глаза супруга, стерев с его лица эту усмешку. Сет, пробующий себя в роли прорицателя, раздражал ее куда больше обычного Сета. Вместо этого она сделала шаг вперед, лишая пустынного возможности и дальше тыкать в нее своей любимой игрушкой, и положила руки ему на плечи. – Сегодня я пришла с иной просьбой. Все слишком затянулось, и боги, и даже смертные уже смеются над вами. Ты должен убить сына Осириса. Убить его мать и жену с ребенком, раз и навсегда стерев память об их роде с лица земли.
Женщина ответила мужу улыбкой, в которую вложила столько же яда, сколько заготовила для его выпивки. Только мысль о том, что вскоре Сутех попросту исчезнет из ее жизни, не давала богине выпустить наружу свой гнев, в который раз популярно объяснив супругу, кто он такой и чем он занимается. Забавно, что он до сих пор так и не уяснил этих простых вещей.
– Удивительно, но люди любят этого придурка в белых сандаликах. Любят и его корову-жену. На днях я была в храме и наблюдала изумительный пример совместной работы счастливой супружеской пары.
Ее аж передернуло, но женщина понадеялась, что плохо разбирающийся в чужих эмоциях Сет, решит, что от омерзения, а не от  зависти. А в идеале – и вовсе не заметит.
– Теперь вся наша паства из оазиса молится на сокола, заодно прося уберечь их траханный райский островок от нашествия злобного тебя. Гор с каждым днем становится сильнее, а ты… Ты сидишь и точишь хопеш. Как будто острый клинок поможет тебе, когда настанет решающий час.
Она не обвиняла, обвинения не несли никакого практического смысла – лишь временную разрядку нервов, которые вскоре все равно стягивались в тугой узел. Сложно было приводить сухие факты, делать вид, что ей небезразлично благополучие мужа, что ей не все равно. Но Таурт старалась. Очень старалась. Ради благополучия себя.
  – Позволь мне тебе помочь. Иначе из этой битвы живым тебе не выйти, а я не хочу хоронить тебя в болоте.
И с удивлением обнаружила, что не соврала. Хоронить Сета действительно не хотелось. И даже не потому, что тащить такую тушу до болота тяжело. Женщина не желала своему мужу смерти. Она не надеялась, что получится убедить Гора сохранить ее непутевому супругу жизнь, но ей этого очень хотелось. Пусть Сет будет жить. Где угодно и как угодно, лишь бы не здесь. Лишь бы не причинял зло народу, который она поклялась оберегать.
[AVA]http://i6.pixs.ru/storage/6/5/3/ppvkmec616_1689180_13302653.jpg[/AVA]

Отредактировано Taweret (2014-08-27 11:47:31)

Если Сет шутил, то шутка вышла очень, очень жестокой. Даже для бога зла и бедствий. Таурт посмотрела на мужа с неподдельным восхищением. Такого сказочного скотства она не ожидала даже от него. Сыграть на чувствах любящей женщины ради собственной выгоды – это, конечно, очень по-мужски.
Слова резали глубже ножа, били больнее плети, задевая за живое, снося всю старательно возводимую за годы брака оборону. Они все-таки достигли своей цели. Но хуже были не слова, и даже не чрезмерная убедительность Сутеха, а его неожиданный приступ нежности и внимания, чуждые для богини. Больше всего на свете Таурт хотела поверить. Поверить каждому слову, действительно принять участие в его грандиозных планах и помочь занять трон царя Кемета.
И женщина сдалась, позабыла об осторожности и о том, что Сет коварен, а все его поступки и помыслы несут за собой только зло и разрушения. Поддавшись слабости, Таурт обвила руками шею мужа и, притянув его к себе, поцеловала, вложив в него всю благодарность за доверие, за то, что Сет нуждался в ее помощи, за несвойственную ему нежность и за то, что он наконец-то перестал быть зловредной ослиной задницей. Как в последний раз, стараясь урвать от этого минутного порыва как можно больше, и сама отдавшись ему полностью.
– Убить беззащитную женщину с младенцем? – усилием воли богиня заставила себя отстраниться – и вновь вернула столь дорогие ей благоразумие и холодную расчетливость. Даже на непродолжительный срок нельзя было ставить собственные пошлые чувства превыше чужих интересов. – Это будет также просто, как солгать. Я не подведу тебя, обещаю.
Она чуть было не попалась на крючок, но смогла вовремя остановить себя. Этим следовало гордиться, но Таурт вновь злилась, умело пряча свою злобу под улыбкой и влюбленным взглядом. Женщина злилась на мужа, чье врожденное коварство заставило ее забыться, злилась на себя, за то, что позволила себе быть слабой, и в особенности злилась на Гора, неожиданно осознав, что этот принципиальный ублюдок не станет убивать противника, если силы будут неравны.
Все можно сделать намного проще: она сама убьет Сета. Смерти от руки воина он все равно не заслуживает.
– Я думаю, нам необходимо обсудить подробности, мой царь, – взяв его под руку, она направилась к увитой плющом беседке, подав рабу знак принести вина. Впрочем, натренированные рабы любой знак воспринимали как «принести вина». Изящно склонившись над кубками, женщина наполнила их. Ее дорогой муж не заметит исчезновения одного из камней на браслете. Что уж там, он видит ее украшения, только если на них есть символика истинного царя Кемета. С улыбкой подала Сету кубок и приглашающим жестом подняла свой.
– И как я должна их убить? – Таурт сделала глоток вина и облокотилась на перила, поставив свою чашу на стол. Женщина не знала, когда именно подействует яд, но до тех пор лучше бы ей оставаться в трезвом уме.
Праздновать она будет позднее.
[AVA]http://i6.pixs.ru/storage/6/5/3/ppvkmec616_1689180_13302653.jpg[/AVA]

Никогда ранее Таурт не желала смерти своему мужу. Конечно, он был козлом и сволочью первостатейной, но женщина всячески оправдывала его в своих глазах, находя натянутые объяснения всем действиям пустынного. Поражение и изгнание казались ей идеальными, хоть и малоосуществимыми вариантами финала его бесконечной битвы с Гором.
Теперь же она не желала ему ничего, кроме смерти. Сет задел ее личные чувства, которые Таурт так старательно скрывала, представляя супружество, как точную науку, как некий долг перед богами и людьми, как бесконечные провальные попытки не давать мужу проявлять его сложный характер. В том, что их связывает нечто большее, чем чувство долга, женщина не смела признаться даже себе. Каждый раз после очередного скандала она старательно выдумывала причину остаться, искала малейший повод, зацепку, чтобы не уходить от него. И каждый раз находила, успокаиваясь до следующей стычки с Сутехом.
Она сама загнала себя в рабскую зависимость от мужа. И чаще всего это ее даже устраивало.
Но сегодня Сет добавил последнюю каплю в давно переполненную чашу терпения богини. Он нагло лгал ей в лицо, притворялся, что ему не плевать на нее, что их история может закончиться таким бесконечно наивным и смехотворным "и жили они долго и счастливо". Каждым словом он бил по больным местам, и в довершение всего решил, что ради него она готова пойти на убийство. Готова нарушить клятву и убить невинного ребенка, которого поклялась защищать вместе с его матерью, которая стоила десятерых таких, как Сутех? Либо пустынный был до идиотизма самоуверенным, либо проверял ее.
Тревожные колокольчики в голове затрезвонили все разом, но уже слишком поздно. Ничего нельзя было вернуть назад. Их игра достигла той стадии, когда выйти из нее уже невозможно, партия должна быть доиграна до конца. И что-то подсказывало Таурт, что этот конец ей совсем не понравится. Сет все понял. Это стало очевидным в тот самый миг, когда он отстранился от нее. Движение слишком неуклюжее для натренированного воина и совершенно нормальное для такого подозрительного гада. План был хорош, но богиня забыла учесть патологическое недоверие Сета ко всему своему окружению. И даже к той, которая так много для него сделала. Ну не мудак ли?
– Да, мы не звери, – задумчиво произнесла богиня, не отводя взгляда от глаз супруга.  – Мы намного хуже.
Она медлила, хоть и понимала, что сейчас ее жизнь висит на волоске. Сету никогда не нужен был повод для того, чтобы забрать чужую жизнь. Теперь же повод был, и еще какой. Будь Таурт на месте своего мужа, непременно бы убила столь вероломную и подлую жену. Конечно, она могла бы попытаться сбежать. Плеснуть вином ему в глаза и бежать ровно столько, пока есть силы, и еще немного – после того, как они закончатся. Вот только женщина знала, что пробежать ей удастся не больше пары метров, у Сета отродясь не было того благородства, которое не позволяет бить в спину женщин.
Таурт улыбнулась, поднесла бокал к губам и разжала пальцы, даже не пытаясь выдать это движение за неловкое. Ее партия уже проиграна, но и проигрывать нужно уметь с достоинством. Больше у нее все равно ничего не осталось.
[AVA]http://i6.pixs.ru/storage/6/5/3/ppvkmec616_1689180_13302653.jpg[/AVA]